Из глубин далекого детства

Уважаемые читатели! Наша рубрика расширяет авторские границы. Отныне здесь будут появляться не только мои - ведущей рубрики - материалы и уже знакомого вам по отдельным публикациям Александра Прищепы, но и старожила нашего города Любови Леонидовны Медведевой. Сегодня мы публикуем ее воспоминания. В Сургуте Любовь Леонидовна, за исключением времени получения профессионального образования, прожила всю свою жизнь. 40 лет отдала библиотечному делу, из них 34 года отработала в библиотеке школы №4, что на Черном мысу. Воспоминания ее – лишь маленькая толика из жизни уютного "старого" Сургута. Отправимся вслед за ними в недалекое прошлое нашего города.

Черномысовский лес
В Сургут пришла весна. Под покровом снега еще спят глубоким сном окрестные леса. Но уже заметно посветлело, оживились воробьи и синички. Скоро очистится от снега земля, появятся первенцы весны и лета: пробьется сквозь холодную землю мать-и-мачеха, зеленовато-коричневые ростки крапивы. Зазеленеет смородина, а обочины дорог украсятся золотистыми одуванчиками. Северная природа хрупка и требует бережного отношения. Как же был прекрасен наш Черномысовский лес в любое время года!
На Школьной улице Черного мыса находилась Затонская начальная школа. Рядом с ней было небольшое озеро, заросшее багульником. Зимой из школьных дверей гурьбой мы шли на каток. Портфели летели в сторону, и… начиналось катание на валенках. У озера стояла керосиновая лавка. Света на улице Новая долго не было. К ней стеной подступал лес: сосны, кедры, пихта, береза, осина. Осенью кусты краснели от брусники, чернели от черники и голубики, ветки кедров склонялись от тяжести шишек. А дальше за Марьиной горой на тысячи километров - тайга, безлюдье, тишина. В те годы сильных ветров ни зимой, ни летом не было. Сургут со всех сторон окружали леса, защищая от любой непогоды.
Сейчас мне кажется, что раньше в Сургуте лето было жарче и зимы холоднее. Старожилы рассказывали, что в холодные зимы птицы замерзали на лету. Губило их то, что спасение они искали возле жилища, грелись на рамах окон. От пара перья намокали, быстро покрывались льдом. Летом по утрам на Черном мысу стояла тишина. Только шум катеров доносился с реки, да мычание коров, которых хозяева выгоняли в лес. Просыпался поселок рано – черномысовцы спешили на работу.
В памяти осталась красота, особенно красота весенняя. Таял снег, и вот уже на проталинах выглядывал мох, веточки брусники. Солнце пригревало, и зеленели крохотные листочки березы, осины. Деревья, которые находились ближе к реке, весной подтапливало. Яркая зелень радовала глаз, солнце и облака отражались в воде. Тишину нарушало только пение птиц. Лес притягивал, очаровывал своей таинственной зеленой тишиной. В июне на берегу реки среди деревьев цвели целые поляны крошечных незабудок.
Прилетали дятлы, слышно было кукушку. От соседства с лесом была одна проблема: летом не было покоя от комаров. Дома натягивали пологи, и все равно монотонный гул не давал спать, они залетали в любую щель.
Хорошего, конечно, было больше. Главное, приходило долгожданное лето с солнцем, зеленью, теплом и радугой. В лесу охотились, собирали ягоды, грибы, заготовляли веники, дрова, детвора играла. Раньше срока орех и ягоду не брали, но пацаны, забравшись на верхушку дерева, сбивали неспелые, липкие от смолы кедровые шишки. А потом во дворе дома на самодельных печурках отваривали и вечером с полными карманами таежного лакомства выходили гулять. Запомнился и зимний лес. Вечером из труб домов вился дымок, а кругом – белоснежный простор и тишина. В пушистых сугробах утопают деревья. Картина похожа на новогоднюю открытку.

Новая улица
В середине пятидесятых годов прошлого века началось строительство частных домов на улице Новая. Позже ее переименовали в честь Валентины Терешковой. Делянки под строительство выделялись ближе к реке, а в сторону улицы Сосновой (сегодня имени Михаила Щепеткина) для своих работников строили дома геологи. На будущей улице рос такой сплошной лес, что работающие не видели друг друга, только раздавался звон пилы, да стук топоров. На вырубку леса звали соседей, друзей. Молодежь обрубала ветки, дети собирали их, а женщины готовили обед. Поначалу многие оставляли возле своих домов хвойные деревья. Жалко было рубить кедра красавца, сосну величавую, но со временем все деревья спилили. Причин для того было много: затеняют огород, мало что растет под темной кроной, да и народные приметы старались не нарушать. Считалось, что сажать хвойное дерево на участке нельзя.
Спустя немного времени улица напоминала огромную стройплощадку. Кругом стояли недостроенные дома, на обочинах дороги рос багульник, лежали бревна. Детвора собирала с бревен смолу, жевала ее, лакомством для детей были и молодые побеги сосны. Возле некоторых домов бревна лежали подолгу и были местом летних детских посиделок. Светлые бревна, выбеленные инеем и дождем, служили еще и площадкой для обучения езде на велосипеде. С бревен садились на него и ехали до следующей точки, где лежали бревна, – в конце улицы Сургутской. На улицах тишина, машин мало.

Прощание с лесом
Когда началось строительство за улицей Терешковой, я была на учебе в другом городе и потому не заметила, когда вырубили лес. Такую красоту уничтожили, даже островов зелени не оставили. До нефтяной эры сургутянам не разрешали раньше срока шишковать, собирать ягоду, а тут срубили вековые деревья подчистую. Даже там, где в этом не было необходимости. Пример тому – территория за улицей Терешковой. Сегодня здесь на месте зеленого царства промышленные здания, рынок, магазины, серые заборы, серый асфальт, балки, вагончики, мусор и песок. А могли бы рядом со строениями расти кедры и сосны. Если бы их оставили…
Как и 50, 100 лет назад, летит над сургутской землей осиновый пух и цветет на болоте благоухающий пушистый багульник. С приходом тепла появляется мягкая зелень на лиственницах, а красивый кустарник покрывается яркими цветами, а потом синими ягодами голубики и также светятся в лесу поляны от розового иван-чая. Главное - сохранить это зеленое царство для потомков. Ведь радуга, звезды, облака и после нас будут. А нам лишь вспоминать…

Ах, какое у нас было детство!
Остается лишь вспоминать.
Чистый воздух достался в наследство
И таежная благодать.

Лес для нас был доброю сказкой,
Кладовою, местом для игр.
Годы жизни считали с кукушкой,
У сосны замерев на миг.

Заливные луга манили:
Там озера, утки, покос.
Голубые бездонные дали,
Царство зелени, вальс стрекоз.

Ароматом напоенный воздух,
Куст смородины за рекой.
И под стрекот кузнечиков отдых
В шалаше сенокосной порой.

Ах, какое у нас было детство!
Остается лишь вспоминать.

Продолжение следует...