Сегодня в России День памяти жертв политических репрессий

Сегодня в России День памяти жертв политических репрессий. Для Ямала, и прежде всего Салехарда, эта дата имеет особое значение. Именно сюда приходили вагоны с заключенными, в том числе политическими. К мемориалу у Полярного агроэкономического техникума сегодня собрались жители города, общественники, ветераны. Они почтили память сотен тысяч людей, расстрелянных, либо сосланных в лагеря. 

Сегодня на Ямале проживает около 750 репрессированных. Некоторые из них были сосланы на Крайний Север по национальному принципу. О спецпереселенцах, попавших на Ямал в годы войны, в материале Елены Лысиковой.
Последний раз на родном немецком Мария Лырмина разговаривала, когда жива была мама. Сейчас ей 89. Из них 71 она живет на Ямале. Деревня Франк Саратовской области, откуда она родом, и девичья фамилия Фусс - в далеком прошлом, от которого сегодня остался разве что легкий акцент.
Мария Лырмина: "У нас-то разные языки с Германией. К примеру, хлеб возьмем. По-нашему "брауд", а у них "бруд".
Массовое переселение немцев в Россию началось 225 лет назад после выхода манифеста Екатерины II, приглашавшего иностранцев в Россию. Уже к началу XIXвека неосвоенные земли Поволжья, отданные под немецкие колонии, превратились в цветущие сады. 
Виктор Штро: "У них был трудовой договор, что они едут сюда в Россию, чтобы научить местное население выращивать картошку".
Так для предков по отцовской линии Виктора Штро начинался путь из Германии в далекую Сибирь. Родственники матери осели под Петербургом. Именно там семью Шарлотты Готлиб и застала война, разделившая жизнь немцев в России на "до" и "после". 
Виктор Штро: "Их перевезли через Ладожское озеро. Там две баржи шли. В переднюю, мама говорит, бомба попала. А они удачно прошли. Их перевезли в Тюмень, месяц в Тюмени были, потом их перевезли в Салехард".

Мария Лырмина: "С нами охрана была. Где поезд остановился - в туалет или куда выйдешь - охрана рядом стоит".
Немцы стали первой этнической группой, коллективно высланной после начала германского нашествия. Политически неблагонадежные они пополняли ряды трудармейцев. Так появилась ее первая запись в трудовой - 1941 год, Аксарковский рыбзавод. По сути, скитались по пескам. Адресов у барака и землянки не было.
Мария Лырмина: "Всяко жили. И "по миру" ходили, а что скрывать. "По миру" ходили, кусочки собирали, вот так".
Поселок Пуйко Ямальского района - место, где родился Виктор Штро. Здесь жили такие же переселенцы. Без адреса и документов.

Виктор Штро: "Мои-то родители отмечались каждый месяц. Они должны были отмечаться, что они не покинут свой родной дом, свое родное место".
В 1955 году, когда отношения между Москвой и Бонном "потеплели", российским немцам разрешили вернуться домой. Но таких оказалось немного.
Виктор Штро: "В 1959 году они первый раз только поехали, мама поехала в Питер, в свой родной дом. Пришла в квартиру, а там уже живут другие люди".
На вопрос: зачем тогда ее семью в одночасье заставили бросить всё и отправиться в никуда, Мария Лырмина и сейчас ответить не может.
Мария Лырмина: "Я сейчас нет-нет да плачу. Как не обидно? За что страдали - откуда мы знаем?".
В начале 90-х пострадавшие от сталинских репрессий были реабилитированы. Однако многие немцы с затаенной обидой предпочли покинуть Россию. Те, кто остался, говорят, навсегда стали гражданами этой страны в тот момент, когда "Всё для фронта, всё для Победы!" прозвучало одинаково для всех - немцев, русских, татар и украинцев.
Виктор Штро: "Это не только немцы. Это все пережили. Это трагедия всего народа. А мы часть народа, ничем не отличаемся от других".